Об «Основания арифметики» Г.Фреге
У Фреге в «Основаниях арифметики» налетел на фразу, вполне ординарную для любой позитивистской позиции:
«Итак, под объективным я понимаю то, что независимо от нашего ощущения, созерцания и представления, от проектирования внутренних образов из воспоминания предшествующих ощущений»
Если, опять же, включить тут онтологическую строгость и эпистемологический теораппарат, можно увидеть здесь интересное упражнение.
Фреге употребляет в этой формуле местоимение «нашего», и эта онтологическая переменная может быть проинтерпретирована различными способами. Классический подход состоит скорее в подстановке тут класса «всех людей», обобщения, которое отбрасывает персональную координату размещений «ощущения, созерцания и представления». Но если подставить сюда обобщение «любой конкретный человек», что, как аттенциональный паттерн, отличается от первого сохранением идентичности в виде параметрического места, пусть и параметризованного, то имеем совершенно другую картину.
Тогда под «объективным» можно уже определить «то независимое», что не определяется «ощущением и созерцанием» конкретного индивида, но может определятся «ощущением и созерцанием» вида, т.е. группы особей, передающих «воспоминания» — то бишь, некоторые внутренние состояния, например, генетически. Генетическая передача не связана с персональным перцептивным опытом, и в этом смысле априорна для индивида. Но задаётся архитектурно в процессе конфигурирования особи опытом, полученным в практике его генетических предшественников. Генетическая механика имеет момент фильтрации специфичных, неэффективных моментов поведения и закрепления и передачи более полезных. Эта надиндивидуальная устойчивость неких устойчивых элементов эпистемической конфигурации имеет больший период мутации, и потому, отдельный индивид может не регистрировать изменчивость и говорить о «независимости от субъективного опыта». Что, отчасти, верно. Концепция «объективности» тут может быть синтаксически верна, если бы не проблема с тем, что «наше объективное» таки мутирует/зависит от «нашего субъективного», если классификатор «наш» определять с соответствующим экстенсионалом.
Сложно обвинять Фреге в халатном отношении к определениям, но такие концептуальные помарки заводили и заводят философов и логиков в синтаксические или онтологические трясины. В 19-ом веке немцы, на которых он ссылается, начиная с Канта, обсуждали вполне актуальные и сейчас вещи. То, как они стучат в стены предельно абстрактных конструкций, пытаясь связать то, что смутно нащупали, неадекватными для этого концептуальными инструментами, не много отличается от современных философствований на те же темы.
Эпистемологическую механику не взять логикой или даже онтологикой, особенно позитивистской, при том, что теоретически выражать эпистемологию мы можем только в онтологиях. Ключевые [мета]позиции, которыми нужно управлять — отношения/операциии тождественности, классификации, генерализации, «ощущения и созерцания» — только они имеют ценность для решения этой проблемы. Но всегда остаются за кадром, как вода для рыб.
«Разве не в совершенно ином смысле, чем о зелёных листьях, говорится о 1000 листьях дерева? Зелёный цвет мы прилагаем каждому листу, но не так с числом 1000. Мы можем охватить все листья дерева под названием листва. Она также является зелёной, но не 1000. С чем же собственно соотносится свойство 1000? Кажется почти наверняка ни с отдельными листьями, ни с их совокупностью»