В дискуссиях про структуру современного знания мне приходится часто указывать на неосознаваемые, неуправляемые онтологические рекурсии при осмыслении предельных вопросов, и про то, что закостыливание этих проблем, инстинктивное или представляемое в виде некой прогрессивной конструкции, продолжающееся веками, привело к архитектуре эпистемических костылей, которую локальными перестройками уже не изменишь, а в таком виде она пожирает всё больше социальной энергии, отдавая всё меньше всё более дорогих полезных решений всё меньшему числу людей. Иллюстрировать такие утверждения сложно: развёртывание подходящей ситуации в рамках дискуссии трудоёмко. Но иногда встречаются отличные, компактные примеры.
Фуллер, "Постправда" :
„<"постистина"> в таком ругательном смысле <как раскрыто в Оксфордском словаре 2016 г.> означает тех, кто отказывается прислушиваться к разуму и фактам, обращаясь вместо них к помощи эмоций и предрассудков. Однако социологу знания такая формулировка кажется слишком самонадеянной, чтобы быть истинной.“
“Формулировка постистины слишком самонадеянна, чтобы быть истинной". Я ждал, что Фуллер ниже по тексту как-то отрефлексирует эту рекурсию, но он, похоже, просто жал на газ своих объективистских эпистемологических схем, рассуждая про постистины "их" - "сторонников брексита и последователей Трампа", и упуская постистину, как актуальность прежде всего самого автора.
Fail.
В такой оптике в "постистине" находятся объекты политики, социума и его коммуникативных институтов, но не социология, политология и наконец эпистемология, как интеллектуальные дисциплины субъекта. Такой робкий, односторонний конструктивизм, куда можно записать даже фон Глазерсфельда с его "радикальным конструктивизмом", начал оформляться на Западе давно, как минимум с "Социального конструирование реальности" Бергера и Лукмана (1966), и при всех приращениях и извращениях постмодернизма, главная эпистемологическая слепота так никуда и не делась.